Книга Лишь одна Звезда. Том 2 - Роман Суржиков

Последними шли темные лошадки. Девчонка из Дарквотера – совсем еще юная, лет пятнадцати, и вконец запуганная.

– Болотница!.. – презрительно бросил Тимерет. – Двух дюжин не стоит…

И вот, наконец, Низа. Вышла, молча стала, глядя в пол. Худая, смуглая, черные волосы, темные глаза… Отчего так врезалась в сердце Рико? Он не знал. Видел ее несколько минут – зашел как-то на шхуну Грозы, быстро оглядел девушек… И одну из них унес с собой. Низа словно уменьшилась в сотню раз и, крохотная, поселилась прямо в груди Онорико. Не так это было, как с женою. Ванесса-Лилит вызывала восторг, обожание, страсть, но всегда оставалась снаружи, вовне. А Низа – внутри. Малюсенькая, хрупкая. Ее – беречь и лелеять, как цветок фиалки…

– Не молчи, овца! Приветствуй господ! – рявкнул шаван.

– Я – Низа, – сказала девушка и больше ничего не смогла выдавить.

– Делайте, что умеете, – велел Гроза, и начались торги.

Как и обещал Рико, торги были зрелищны. Девушки исполняли свои роли, будто актеры в театре. Элия взяла в руки диковинный музыкальный инструмент, похожий разом на лиру и тыкву; две девицы хозяина чайной играли на свирелях. Они чередовали веселые мелодии с романтичными и чувственными. Когда музыка искрилась и играла, будто горный ручей, – сестры-западницы плясали, высоко подбрасывая подолы юбок. До того озорно у них выходило, что гости начинали хлопать в такт и радостно посвистывать. А когда звучала лирическая мелодия, Мелана пела – глубоко, сочно, искусно. Она прохаживалась между лож, поглядывая на господ, порою снижала голос, будто обращалась к одному из них. Казалось, Мелана чувствует превосходство надо всеми ними, даже – власть.

– Хороша, а?!.. – подмигнул спутнику Рико.

Иноземец словно впал в полусон от пения Меланы: лицо разгладилось, губы тронула улыбка светлой печали. Но вопрос Рико вернул купца к яви.

– Я не понимаю, – сказал Хорам. – Никак в голове не уложу!..

– Что тебя смущает, друг?

– Вижу, что девушки стараются. Они поют и пляшут с чувством, не из-под палки, а в охотку!

– Конечно! Ведь они хотят понравиться нам!

– Понравиться? Тем, кто смотрит им в зубы, как кобылам на ярмарке?! Неужели им приятно быть товаром?!

– Какой же ты невежа!.. Всякая девушка хочет быть любимой. А чтобы полюбили, нужно показать себя во всей красе!

Мелана остановилась возле них и окончила куплет, глядя в глаза Хораму. Тот отчего-то опустил взгляд. Мелана изящно поклонилась ему:

– Мне радостно петь для вас, господа. Печалюсь лишь об одном: летние ночи так коротки!

– Двести пятьдесят эфесов, – шепнул Рико купцу, но так, чтобы слышала и Мелана. Ей будет приятно знать, как дорого она стоит!

Хорам шикнул на него и сказал Мелане:

– Простите грубость моего друга!

– Какой вы, – улыбнулась девушка. – Верно, прибыли с Севера?..

Купец смутился. Мелана тронула его плечо и вернулась на помост.

Теперь они с Элией поменялись ролями: Мелана взялась за струны, а западница стала петь. Уже и не пахло любовной лирикой. Звучала баллада о семи кораблях – строгая и печальная, полная героизма. Элия не следила за мелодией, просто произносила слова нараспев. Но ровный с хрипотцою голос сочился затаенной, глубокой, страстной силой – столь могучей, что невозможно было удержаться на поверхности. Всякий, кто слышал, проваливался в глубину собственной души – иссеченной старыми шрамами, соленой от былых слез. Рико даже куснул себя за язык, чтобы не расчувствоваться при заказчике, а у Хорама в глазах блеснула влага.

Элия также обошла круг поклонов, ступая с хищною своею грацией. Хорам спросил ее:

– Вы действительно хотите понравиться нам?..

Спросил робко, будто мальчишка, лепечущий: «Можно тебя поцеловать?..» Элия ответила поклоном.

– Но почему?.. Вас продают, словно вещи!.. И вам это по душе?!

– Мы показываем себя, а вы – себя.

– Ты о чем?

– Мужчина стремится завоевать женщину – разве не в этом состоит доблесть? Воины сражаются мечами, а славные купцы – монетой. Удаль купца – сродни храбрости рыцаря. Лучшие из нас достанутся лучшим из вас. Чем плохо?

Хорам не нашел что ответить и растерянно улыбнулся.

– Как она тебя отбрила, друг мой! – хлопнул его по спине Рико. – Определенно, в ее голове имеется вещество! И каков норов, а! В каждом движении чувствуется.

– Угу…

– Ты слыхал про Катрин-Катрин? Нет, откуда тебе слыхать! Одна западная пленница была альтессой славного купца, а затем стала альтессой градоначальника, а потом – его светлости принца Шиммери. А теперь она в столице, служит советницей самому владыке! Так вот, держу пари, она сродни этой Элии.

– Угу… – повторил Хорам. – Но Мелана, кажется, женственней…

– Ах, вот ты о чем призадумался! Кого из них выбрать? Друг мой, тебе вовсе не стоит терзаться вопросом! Если возьмешь обеих, Гроза скинет тебе целых двадцать золотых! Элия станет альтессой для тела и разума, а Мелана – для души и сердца. Они хорошо ладят меж собою: видишь, западница научила Мелану играть на этой тыкве!

– Да нет, я о другом…

Раздался женский голос, столь тихий, что Рико едва уловил его сквозь музыку:

– Чаю или вина господам?..

То была Низа. Рико мигом забыл, вина он хочет или чаю, или вдыхать воздух, а потом выдыхать. В руках Низы были два кувшина. Шаван послал ее прислуживать гостям – ни на что другое она не годилась.

– Мы… э… сядь с нами, красавица, – выдавил Рико.

– Не говорите так, – она осталась стоять. – Вам вина или чаю?

– Вина, будь добра, – купец протянул чашу.

– Ты будешь… э… петь или плясать?

– Я не актерка.

– Но должна же показать себя! Что ты умеешь?

– Жить.

Хорам прищурился с любопытством:

– Тебе все это не по нраву, верно?

– Меня не спросили.

– Я спрашиваю.

– И я! – воскликнул Рико.

Она лишь кивнула и двинулась прочь. Рико зачем-то сказал ей вслед:

– Тебе у меня будет хорошо!

Она не среагировала. Рико, устыдившись, шепнул Хораму:

– Это я так сказал, чтобы как-то ее утешить… Она стоит совсем дешево – монет пятнадцать, не больше.

– Почему так мало? Ничего не умеет?

– Не только. В ней есть изъян…

Девчонка-болотница из Дарквотера также была с ущербиной: слишком тревожная, надломленная. Полевая мышка – плохая альтесса… Но недостаток Низы был еще серьезнее. Будто по заказу, она продемонстрировала его. Зашла в ложу Тимерета, предлагая напитки, и пройдоха велел, хлопнув себя по коленям: